Взаимодействие славянских традиций в Восточных Карпатах (на примере демонологической лексики)

Аннотация

Славяно-неславянские контакты в карпатском регионе давно привлекали внимание исследователей. Взаимодействию же славянских традиций уделялось меньше внимания. Трудности исследования близкородственных традиций очевидны. Вместе с тем понимание конвергентных процессов между ними, направления культурных заимствований и т. п. могут предоставить дополнительные сведения по истории исследуемых народов и развитию их языков. Анализ демонимов позволяет сделать предварительные заключения о процессах интерференции и культурного обмена в широкой полосе пограничья Польши и Словакии в Восточных Карпатах, куда с XIV в. продвигалось восточнославянское население (русины, или лемки). Подробный анализ некоторых демонимов с учетом их формы и семантики, ареалов распространения, этимологии показал, что, например, термин boginka ‘лесная женщина, похищающая детей’ следует отличать от bohiňa ‘знахарка, ведунья’, и что существует другая возможность этимологизации слова boginka, распространившегося в регионе с польской языковой территории. Общеславянский термин с корнем *jęg- (баба Яга, ježibaba и др.) демонстрирует формальные и семантические различия в восточно-, западно- и южнославянской группах языков. Карпатские русины со временем восприняли западнославянский вид и значение слова (hindžibaba ‘ведьма, дикая женщина’). Из польской демонологии попал к словакам и русинам персонаж с названием mamuna. Удивительным образом русины практически не восприняли западнославянский образ моры / мары; последний остался в целом в рамках восточнославянских рефлексий и огласовок корня (мара). Анализировались и другие термины. В целом можно констатировать, что, несмотря на общий карпатский слой, национальные славянские демонологии в Восточных Карпатах отчетливо различаются, они мало смешиваются и редко заимствуют друг у друга имена и образы.